Тонким переливчатым голоском, как журчащим речным горным ручьем, пелись персидские напевы юной девушкой, нежно звучали скрипка и дутар. Под звуки песни, в такт домры, кружились юные красавицы с тонким станом и чарующий улыбкой, завораживая тысячами косичек…
На столах сменялись яства, казалось, время утратило всякий смысл, стало прозрачным и растянутым в бесконечности…
Даже видимые из окна верхушки Памирских гор, покрытые снежной шапкой, подернулись дымкой тумана, как легкой волшебной накидкой…
Легкое искристое вино, отсвечивая янтарным блеском, своей искристостью спорило с рассыпанными на столе гранатовыми зернами и слегка кружило голову.
Нежный рассыпчатый плов, переливаясь золотистым цветом, отражал в себе всю вселенную и дурманил запахом бесконечной неги…
Отступила и растворилась повседневная суета и поспешность.
Все вокруг дышало радостью, спокойствием и мудростью.
Просто Бог наградил нас отдыхом, через гостеприимство радушных, сердечных таджикских друзей, дав возможность осмыслить бурное течение жизни...
Восток – дело тонкое!
Комментарий автора: Восток - дело тонкое! Можно ли познать суету, хоть на мгновение не разорвав ее пут?
Прочитано 11233 раза. Голосов 0. Средняя оценка: 0
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Реальность - Андрей Скворцов Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения!
